Шлитци — самый знаменитый дурачок ХХ века

В рунете он прославился после того, как кто-то, ненамного умнее нашего героя, разместил везде, где только мог, анимированный гиф с комментарием: «взяли новую девочку на ресепшн» (другой вариант — «новенькая секретарша у шефа»). Удивительного веселого уродца граждане растаскали на аватары и юзерпики, и лишь очень немногим пришло в голову поинтересоваться, что же это за человечек такой ржет и машет головой. А между тем человек сей — великий, хоть и маленький.

Для начала немного науки. Микроцефалов — людей с маленьким черепом и, соответственно, весьма малым головным мозгом — появляется на свет примерно 8 на 5000 новорожденных. Как правило, у матерей, которые в период беременности баловали себя крепкими спиртными напитками или, скажем, кокаином. Микроцефалы обречены на жизнь неисправимыми дурачками, но при этом они беззлобны, ласковы и приветливы, как комнатные собачонки. Их можно смело выводить в люди, не опасаясь, что человечек с микро-головой кого-то обидит или испугает.

Цирковой артист и киноактер, известный как Шлитци Сюртис или просто Шлиц, родился с именем Саймон Мец в сентябре 1901 года в Бронксе (район Нью-Йорка). По другим, сугубо мифическим, данным звезда бродячих цирков взошла на полуострове Юкатан в Мексике, и поэтому на многих афишах имя Шлитци награждалось титулом «Последний из ацтеков». В те времена микроцефалов «продвигали» зевакам, как остатки древней, недочеловеческой расы и поэтому на них смотрели как на иноплянетян. Родители Саймона остались неизвестными истории. Скорее всего, они были бедняками и пьяницами, и продали недоразвитое дитя цирковым вербовщикам. Всю свою довольно долгую жизнь Шлитци влюблял в себя охочую до диковинок публику.

Интеллектуальное развитие взрослого Шлитци соответствовало уровню 4-летнего ребенка. Из-за слабого самоконтроля и, вероятно, недержания мочи Шлитци всегда одевали в женское платье. Кроме того, это было выгодно антрепренерам — представлять такое забавное существо, как девочку с бантиком, правда, не всегда гладко выбритую.

Самыми преданными фанатами Шлитци были… его коллеги по фрик-шоу: лилипуты, бородатые леди, люди с лишними конечностями. Жизнь бродячих циркачей была не столь яркой и веселой, как их представления. А Шлитци с его детской невинностью, заразительной улыбкой и бесконечной любовью ко всему сущему был для клоунов поневоле этаким «лучом света в темном царстве».

Не менее был он любим за кривлянье и ужимки миллионами завсегдатаев карнавалов и кинопремьер. Знаменитым Шлитци сделали его роли в культовом фильме Тода Браунинга «Freaks” (1932 г), где Шлитци сыграл сам себя, и в наивном ужастике «Остров потерянных душ» (1933 г) по Г.Уэллсу (эпизодическая роль, не упоминаемая в титрах). Он успел выступить на аренах практически всех знаменитых американских цирков первой половины 20-го столетия.

В 1936 году законным опекуном Шлитци стал дрессировщик обезьян Джордж Сюртис. До самой своей смерти в 1960 г мистер Сюртис заботливо опекал маленького человечка, а затем пожилого Шлитци пришлось отдать в сумасшедший дом в Лос Анжелесе.

На «дурке» Шлитци впал в депрессию — ему, как траве солнечного света, жизненно не хватало веселых карнавалов, друзей-циркачей и обожания толпы. Но вскоре ему повезло. В больнице в межсезонье подрабатывал шпагоглотатель Билл Анкс, он-то и распознал в одном из пациентов цирковую знаменитость. Совещание с врачами было недолгим, и все согласились с тем, что Шлитци лучше вернуться на сцену, в труппу работодателя Анкса, шоумена Сэма Кортеса.

Шлитци так и не ушел в «оставку». Его часто видели в городских парках Лос Анжелеса, где он гулял со своим куратором и кормил булочками голубей и уток. Как только вокруг странного дурачка с бантиком на чубе собиралась небольшая толпа, тот час же начиналось веселое представление. И так до самой смерти 70-летнего Шлитци от бронхиальной пневмонии в сентябре 1971 года. Его могила оставалась анонимной вплоть до 2008 года, когда удалось собрать 400 долларов на приличное надгробие.

После смерти Шлитци «автоматически» стал легендой. В его честь выпущено немало сувениров, написано еще больше картин. Память о нем навечно сохранится в наших сердцах (а у того, кто скопипастит эту статью без указания источника, — и под сердцем тоже).