Животные, которые, возможно, умнее нас

Изучению нечеловеческого интеллекта и чувственной сферы флоры и фауны традиционно мешает присущий экспериментам антропоцентризм. Как мешало бы, скажем, марсианам, изучать нас именно то, что они марсиане. Однако ныне традиции теснятся перед новациями в целых областях естествознания. Новации позволяют отбросить шоры человечности и по-новому измерить умственный потенциал биологических видов, с коими мы с юных лет цивилизации делим этот мир.

Кому-то покоя не дают далекие звезды, и они занимают себя поиском разумной жизни где-то там, в безлимите космоса. Кто-то увлечен искусственным интеллектом. И те, и другие порой забывают о том, как мало знают о тех братьях по разуму, которые есть у нас в дикой природе. Но — на то и память, чтобы забывать.

Человекообразные и прочие приматы

Благодаря недавним наблюдениям за дикими шимпанзе в их природной среде выяснилось, что некоторые из этих лесных кузенов наших, родом из Кот-Д’Ивуара, умеют пользоваться камнями для изготовления грубых инструментов, как это делали люди каменного века.

К тому же, уже дольше миллиона лет шимпанзе кусками гранита или кварца разбивают орехи трех видов, а от человека их по части ума отличает меньший объем мозга с меньшим содержанием жиров в оном.

Однажды таких обезьян ознакомили с работой простого очага, которым шимпанзе могли воспользоваться, принеся с собой пищу и подвергнув её тепловой обработке.

Вскоре подопытные звери полюбили готовить овощи и не только, и жареное мясо они явно предпочли сырому, что напомнило биологам из Гарварда один важный момент в эволюции человека.

Макаки-крабоеды и их собратья резусы не наделены от природы крупным мозгом, как у гоминид, однако налицо их триумф в освоении современных ландшафтов Азии. При этом численность двух видов городских мартышек постоянно растет. После человека это — самые инвазивные приматы, нарочно населившие, например, такие островные земли, как Гонконг или Маврикий. А в популяциях крабоедов (свыше сотни беспокойных голов) на островах Таиланда принято использовать каменные орудия для разбивания раковин устриц и других съедобных моллюсков, т. е. и для хвостатых обезьян наступил каменный век.

Городские грызуны

Крысы и мыши, всеядные и неистребимые, с быстрой сменой поколений и высокой адаптивностью, обладают удивительными когнитивными способностями.

Ричард Докинз писал о лабораторных опытах, проводившихся на крысах в 1986-1991 годах, на тему животного интеллекта. Опыты показали, что грызуны умеют учиться на ошибках ближних, например, определять по запаху корм, который на других зверьков подействовал фатально. Так у подопытных крыс формировались особые пищевые «традиции», которые были переданы новым поколениям.

Исследования также показали, что крысам не чужд альтруизм. В опытах не на жизнь, а на смерть животные предпочитали спасать товарищей от утопления, будучи одновременно соблазняемыми шоколадом.

В 1972 г психолог Джон Колхоун поставил эксперимент «Вселенная-25», поместив группу мышей в коробку внушительных размеров, с уймой камер для обитания и ограниченными ресурсами.

Камеры имели по одному входу, так что их несложно было охранять. На старте было 4 самки и 4 самца, к 560 дню популяция достигла 2200 особей, а затем плавно вымерла. В итоге первичного «бэби-бума» утопический мышиный рай превратился в «мальтузианский ад». Во многом схожий с эффектами человеческого перенаселения. Так, у мышей из «Вселенной-25» менее чем за полтора года возникло классовое деление на бедных и богатых. Появились агрессивные компании зверей, лишенных каких-либо ресурсов, а также спокойные индивидуалы, захватившие лучшие территории. Эти собственники, обоих полов, почти прекратили плодиться, а если и рожали, то о детях не заботились. Вместо этого «богатые» мыши всё время тратили на еду, сон и уход за собой, без конца прихорашиваясь.

Экспертам из Миннесоты удалось также узнать, что у крыс и мышей, живущих многими поколениями в городах, за годы 20-го столетия увеличился размер черепа и головного мозга. То есть, у грызунов оных имеется явный эволюционный потенциал.

Попугаи кеа

Полной странностей оказалась эволюция живого на Южном острове Новой Зеландии. Тамошние птицы развивались при отсутствии конкуренции со стороны наземных зверей, с впечатляющими результатами. Когда Новую Зеландию населили бледнолицые люди, привезя незнакомых животных, местным пернатым умникам в виде ворон пришлось сдать позиции, в то время как попугаи кеа (Nestor notabilis) остались, чтобы воровать из автомобилей (на горнолыжных курортах особенно), портить людское добро и инспектировать мусорки.

Кеа — это горные попугаи, которых по сообразительности сравнивают с шимпанзе или слонами. Что показали тесты интеллекта, коими птиц испытали эксперты из Окленда. Оказалось, что кеа понимают, как работают деньги, умеют рассуждать стратегически и решать логические загадки. В качестве «денег» в эксперименте применялись камушки и палочки, за которые попугаи у людей могли купить корм, а не, скажем, выпросить или стащить.

Попугаи кеа живут десятки лет и имеют сложную социальную организацию. Жизнь в обществе родичей позволяет «горным клоунам» успешно учиться друг у друга полезным навыкам. Как и у других попугаев, вокальный репертуар кеа богат. Знамениты же островные нахалы изобретательностью в деле добычи пищи, например, жестокие кеа научились охотиться на пастушьих овец и убивать их ради мяса.

Еноты

Эти хищные американские зверьки более подвижны, чем медведи, по размеру и долголетию превосходят крыс, имеют более проворные лапы, чем собаки или кошки. В ходе суровых изменений, кои человек вносит в мир, еноты процветают, хорошо себя чувствуя в окультуриваемом ландшафте.

В начале 20 века доктор психологии Лоуренс Коул обустроил при университете штата Оклахома колонию енотов. Этот зверь легко приручается, одновременно может быть и объектом научного изучения, и домашним любимчиком. Помещая животных в особые ящики, откуда можно бежать, лишь решив логическую задачу, доктор Коул и его коллеги в 1907 году пришли к дружному выводу, что еноты умнее котов и псов, и по уровню смекалки сопоставимы с обезьянами.

Два года назад профессор из Канады Сьюзен Макдоналдс назвала енотов царями городских джунглей, изучив их в условиях экосистемы мегаполиса и его предместий. В этой системе у всеядных енотов больше пищи, чем в сельской местности. Еду они берут на мусорках, воду — из бассейнов, осторожны на автодорогах. Выяснилось, что городская среда сделала енотов умнее, научив открывать самые разные двери и проникать в мусорные контейнеры многих моделей, часто действуя сообща с разделением обязанностей. При этом от природы енот — зверь одиночный. У которого хватило ума перейти к стайной жизни ради освоения преимуществ, которые дарует жизнь в городах.

Вороны

Речь была о попугаях с Новой Зеландии, а в 2-х с половиной тысячах километров оттуда, на острове Новая Каледония славятся особо умные врановые. Птица называется новокаледонский ворон (Corvus moneduloides).

Эти существа изумляют способностью решать самые сложные тесты с предметами, придуманные для животных, потому что у новокаледонских воронов имеется своя культура использования предметов для добывания пищи из труднодоступных мест. Как правило, крючки и багры птицы создают из палочек и веточек, но в ход может пойти и железная проволока. В изготовлении инструментов из проволоки новокаледонским воронам нет равных среди всех животных.

Воронам разных видов свойственно запоминать тех людей, коих можно назвать опасными. В одном из опытов над обычными черными воронами птицы бросались в атаку на человека, надевшего некую маску. Это потому, что ранее кто-то в той же маске пугал их собратьев по группе, т. е. нападали совсем не те, кого третировали. Ну а коммуникация между этими пернатыми налажена очень хорошо.

Грибной мицелий

Пусть грибы не относятся к животным, но растениями они тоже не являются. Отсутствие у грибов нервов еще не значит, что представители сего царства природы не обладают интеллектом.

Деятельный миколог из США Пол Стаметс рассматривает мицелий гриба (сети гифов, пронизывающие почву) как разумное существо. Фактически Пол считает грибницу «природным интернетом», при помощи коего регулируются многие аспекты жизни отдельных растений и больших экосистем. Грибы, дескать, способны однажды изменить весь мир. Кроме того, ученый полагает, что люди в состоянии общаться с мицелием… напрямую.

Стаметс часто указывает на обучаемость грибницы и свойство реагировать на изменения в среде, меняя форму и структуру, скажем так, рисунок. Примером служит исследование «псевдогрибов» слизевиков, проведенное ученым Тосиюки Накагаки в 2000 году.

Сотрудник университета Хоккайдо, Накагаки желал доказать, что сложные сетевидные одноклеточные структуры способны к обучению, если их загружать какими-либо проблемами. Безмозглым слизевикам (вернее, фрагментам разрезанного учеными на куски организма Physarum polycephalum, обитателя гнилых пней, любимца студентов-биологов) предложили развиваться в условиях пластикового лабиринта. Кусочки существа поместили в разные камеры, а на входе и на выходе из установки положили еду — кубики агара. За 4 часа «многоголовый» слизевик нашел дорогу к обоим кормушкам. В процессе поиска, как выяснилось, организм заполнил собой все возможные ходы, но когда был найден и кратчайший путь, рост ненужных ветвей прекратился. В виде «нити Ариадны», как было установлено позже, физарум использует собственную слизь, т. е. дважды не ищет пищу там, где он уже побывал.

Хитромудрые кормовые сети миксомицетов могут оказать немало услуг инженерам и дизайнерам с человеческим разумом — в решении различных проблем с освоением пространств и распределением ресурсов. В 2010 году японские спецы с помощью Physarum polycephalum создали живую карту, модель сети железных дорог, связывающих Токио с 36 городами страны.

Некоторые энтузиасты склонны разделять идеи Стаметса и Накагаки, погружаясь в тайнотворчество глубже и связывая эволюцию человека и его интеллекта с эволюцией психотропных грибов, именуемых «волшебными». Указывают они, дескать, путь к гармоничному слиянию с ноосферой. Да и не один путь, а целую грибницу их. Выбирай, мол, человече, на свой вкус и разумение.